Считается, что серьезное повышение цен на металлопродукцию на внутреннем российском рынке началось около трех лет назад. Конечно, и до этого никто не «демпинговал», но именно на рубеже 2002 — 2003 годов появились в прессе броские заголовки о «металлических войнах», «ценовых атаках», больше похожие на анонсы из сводок боевых действий. В кулуарных оценках происходящего лица заинтересованные без стеснения переходили даже на неформальную лексику, которая звучала свежо и остро особенно в думских коридорах.

Многие аналитики уже тогда охарактеризовали ситуацию не как событие, а как тенденцию с перспективой весьма длительной. Увы, их точка зрения находит подтверждение и сегодня, когда на дворе конец 2005 года.


Наблюдения


Сегодняшняя ситуация отличается от той, что имела место три года назад. Отличается не в принципе, а деталями, нюансами, способами действий «атакующих» и методами противодействия «обороняющихся». Цель (получение большей прибыли) и мотивация (рост мирового спроса на металлопродукцию) остались прежними.


Итак, наблюдение первое. Эксперты, внимательно следящие за металлургической отраслью, сегодня называют, как говорится, конкретные фамилии. Чаще всего звучит Магнитогорский металлургический комбинат, который, по мнению экспертов, отказывается умерить свои аппетиты и пытается сохранить высокие доходы за счет потребителей металлопродукции и поставщиков железорудного сырья. То есть можно констатировать, что обвинения в картельном сговоре, как бывало раньше, нет. Напротив, говорят очень адресно.


Второе наблюдение связано с определенной точкой зрения на последствия подобной политики. В ранг официоза эта точка зрения хоть и не попадает, но повторяется часто и формулируется так: из-за действий металлургов, пролоббировавших свои интересы чуть ли не на правительственном уровне, а также недальновидной позиции чиновников высокого ранга российский бюджет теряет десятки миллионов долларов.


Наблюдение третье. Тезис о потере незаработанных денег уверенно подпирается многочисленными высказываниями аналитиков на тему, пусть не новую, но тоже актуальную. Металлургические комбинаты, по их мнению, в течение последних примерно трех лет получают не просто прибыли, а сверхприбыли. И это стало возможным не только благодаря высоким ценам на сталь и прокат, но и тому, что цены на железорудное сырье оставались все это время низкими. Последние, конечно, тоже росли, это факт, но совсем не такими темпами. И даже достигнув своего максимума в начале 2005 года, российские цены на окатыши и концентрат по-прежнему отставали от общемировых.


Высказанные наблюдения не исчерпывают темы, но даже на их основе есть над чем подумать, особенно если принять во внимание многочисленные нюансы.


Нюансы


Статистика утверждает, что несмотря на существующий рост цен на сырье, российские металлургические предприятия работали с высокой рентабельностью и постоянно увеличивали прибыль. Так, по данным самих компаний, в первом полугодии 2005 года по сравнению с тем же периодом прошлого года прибыль ММК увеличилась примерно на 15 процентов, а Новолипецкого меткомбината — на 2,1 процента.


Сохранить стабильную прибыль — хорошо, но сохранить темпы роста прибыли — еще лучше. Способ? Способ простой: найти более дешевых поставщиков сырья. В пример аналитики приводят все тот же Магнитогорский металлургический комбинат, который в начале этого года отказался пролонгировать контракт с традиционными поставщиками на поставку железной руды, требуя снижения ее стоимости.


Одновременно ММК начал искать новых поставщиков, в первую очередь на Украине, и, кажется, нашел. На вопрос, зачем «давить» на поставщиков, вариант ответа есть. Звучит он примерно так: мировая конъюнктура не позволяет в настоящее время беспредельно поднимать цены на металлопродукцию, поэтому путем снижения затрат на сырье нужно попытаться сохранить тот же уровень прибыли, ну а в идеале увеличить его.


В конце прошлого года российские поставщики железорудного сырья (ЖРС) впервые за долгие годы получили возможность инвестировать в свое развитие, пытаясь сократить технологическое отставание от зарубежных конкурентов. Но удар пришел оттуда, откуда его никто не ждал. Федеральная служба по тарифам приняла решение, открывшее российский рынок для украинской руды. Результаты этих решений уже очевидны. Наблюдается лавинообразный рост поставок украинского сырья: если в мае Украина поставила в Россию 46 тысяч тонн ЖРС, то в июне — почти в 10 раз больше — 423 тысячи тонн.


Объяснение, примерно, такое: для перевозки железной руды из стран СНГ в России действовали и действуют специальные повышающие коэффициенты. Решение же ФСТ отменяет их только для руды с Украины, оставив их в силе, к примеру, для Казахстана. Выгодно это не всем, но Магнитке, как считают эксперты, эта мера может быть очень даже приемлема. Прежде транспортировка тонны руды с Полтавского ГОКа до ММК обходилась бы комбинату в 37 долларов, а с Лебединского и Михайловского ГОКов — лишь в 13 — 14 долларов, теперь эти тарифы сравнялись и вести руду с Украины можно по той же цене, что и с российских ГОКов. Так что теперь вопрос только в расстоянии и качестве продукции.


Прокомментировать ситуацию мы попросили независимого эксперта Виталия Лобырева, ведущего эксперта АГ «Центр маркетинговых исследований и экспертизы»: «В период, когда в конце 90-х — начале 2000-х годов происходило включение тех или иных предприятий железорудной промышленности в состав основных металлургических и горнометаллургических холдингов, эта отрасль не была высокорентабельной, требовала больших капиталовложений при низких ценах на железорудное сырье, особенно на внутреннем российском рынке. Поэтому для руководства ММК (решавшего в этот период вплоть до конца 2004 года значительно более актуальную для себя задачу консолидации контрольного пакета акций комбината) проблема обеспечения сырьем не представлялась первостепенной.


Однако уже в 2004 году в результате роста цен на железорудное сырье на мировом рынке эта проблема приобретает все большее значение.


Повышение закупочных цен на железорудное сырье для ММК, который обеспечен собственной рудой только на 10 процентов, поставило комбинат в менее конкурентоспособные условия по сравнению с другими основными российскими металлургическими группами, особенно когда в 2005 году мировые цены на стальную продукцию начали снижаться. В этих условиях руководство комбината, используя свои немалые лоббистские возможности, сумело провести решение о снижении тарифов РЖД на перевозки украинских железорудных окатышей и концентрата в адрес ММК.


Таким образом, в условиях ухудшения конъюнктуры металлургического рынка и попыток производителей найти новые ниши для увеличения поставок за рубеж, российское правительство само увеличивает конкурентоспособность украинского ЖРС, приняв решение о предоставлении исключительных, то есть сниженных, тарифов на перевозку с погранпереходов железнодорожным транспортом железорудного сырья с Украины. Вместе с тем ММК закупает украинские окатыши по ценам выше, чем продают их российские ГОКи — Лебединский и Михайловский, вынужденные в условиях отказа от их продукции искать дополнительные возможности сбыта в дальнем зарубежье по более низким ценам.


Эта ситуация ведет к сокращению отчислений в бюджеты всех уровней, возможному замораживанию долгосрочных программ технологического перевооружения и развития производства».


Вопрос к чиновникам


Правда, именно тут и рождаются сомнения, подозрения и версии. Их можно было бы сформулировать так: а не исходят ли чиновники, принимая решение, касающееся целой отрасли, из интересов одного предприятия? Какая выгода им, рыцарям пера и печати, в процветании отдельно взятого предприятия, пусть одного из или даже самого мощного в отрасли? Не смущает ли их при этом угроза потери конкурентоспособности отрасли в целом? Да не будет никаких потерь, утверждают одни. Так ли это?


По статистике, не так. За те же два месяца с момента начала действия железнодорожных тарифов на перевозку украинской руды, Михайловский ГОК почти в два раза сократил объем производства—с 1,5 миллиона тонн в мае до 811 тысяч тонн концентрата и окатышей в июле. Эксперты считают взаимосвязь между ситуацией на МГОКе и ростом импорта украинской продукции обоснованной. По прогнозам ГОКов, сокращение их объемов производства за год может составить около 20 процентов. А Украина и так в силу географического положения имеет ценовое конкурентное преимущество на европейских рынках в 10 — 15 долларов на 1 тонну продукции.


Решение ФСТ приведет к тому, что в год Украина сможет поставлять в Россию до 5 миллионов тонн руды. Много. Конечно, но здесь важна не только цифра. Происходит замещение продукции российских ГОКов импортным сырьем. А это и миллионы долларов, ушедших из России, и недополученные налоговые сборы, и новые социальные проблемы.


В ситуации, когда общемировые негативные тенденции затронули весь металлургический комплекс, естественно было бы ждать решений, защищающих российские предприятия. А мы видим шаги, направленные на поддержку иностранных конкурентов. Правда, нелогично? Летом этого года мы впервые столкнулись с ситуацией, когда страна — производитель железорудного сырья не только открыла свой рынок, но и предоставила бы преимущества зарубежным производителям-конкурентам.


Кто страдает?


Когда и как бы ни формировались цены на металлопродукцию, сравнение металлургических прейскурантов и данных ГТК об экспорте в последние несколько лет позволяет сделать простой вывод: российские металлурги продают свою продукцию на внутренний рынок, как правило, на 100 — 150 долларов дороже, чем на внешний.


Среди пострадавших — автомобильная промышленность, для которой каждое повышение цен на металлопрокат влияет на конечную стоимость автомобиля. Далее — строительный бизнес, железнодорожники, нефтяники, газовики... Список неполный.


Молчат ли они? Мирятся ли с ситуацией? Совсем нет! Российские бизнесмены столько раз обращались в самые высокие инстанции с настоятельной просьбой разобраться с ситуацией вокруг роста цен на металл, что не замечать эти обращения было бы просто некорректно.


В конце 2003 года тревогу забили нефтяники, для которых серьезно подорожала продукция трубной промышленности. Свои обращения направляли газовики, машиностроители. Власти Москвы делали все, чтобы защитить столичный строительный комплекс. Но вразумительного ответа на вопрос, почему дорожает металл, никто так и не получил. Все письма так и застряли в министерских кабинетах.


Виноват тот, кого обвинили?


Не ново звучит тезис о том, что своими действиями производители металла запустили рост цен во всех отраслях, его потребляющих. Но что говорят в свое оправдание они сами? Либо ничего, либо винят тех же горняков! Выжимая максимум из своих потребителей, они «держат» цены на основные виды сырья на выгодном для себя низком уровне. В результате меткомбинаты, в совокупности производящие около 75 процентов металлопроката России, за период с 1998 по 2003 год заработали в общей сложности более 5 миллиардов долларов чистой прибыли, а снабжающие их рудой ГОКи (также в совокупности производящие около 75 процентов железной руды России) за тот же период получили в сумме примерно 100 миллионов долларов убытков. А первый год, законченный с прибылью, вызвал у металлургических магнатов горячее желание посчитать чужие деньги.


Стоит отметить, что в истории со спецтарифами на перевозку руды с Украины и непонятной позицией соответствующей Федеральной службы есть и другая сторона. Вопрос о снижении в несколько раз расходов на транспортировку украинского сырья мог бы стать серьезным предметом обсуждения на межправительственных переговорах. Традиционно государства, расширяя свои интересы на внешних рынках, защищают внутренний. Украина стоит на стороне своей горнодобывающей отрасли. В Верховной раде страны в стадии рассмотрения находится законопроект, предусматривающий для предприятий снижение ставки налогообложения прибыли на 50 процентов и направление половины средств, полученных от продажи госпакетов акций предприятий на инновационное беспроцентное кредитование горно-металлургической отрасли.


Эксперты говорят и о готовности Украины ввести ограничение на импорт железорудного сырья. Одновременно украинские горнорудные предприятия обратились в министерство промышленной политики с требованием уменьшить экспортные железнодорожные тарифы на перевозку сырья.


Российские же горнорудные предприятия поставлены в значительно менее выгодные конкурентные условия по сравнению с украинскими. Хотя бы потому, что у нас действуют повышенные тарифы на поставки железорудного сырья на экспорт через зарубежные морские порты, а российские портовые мощности недостаточны для обеспечения требуемых объемов экспорта.


Все же надо отметить, что российское государство защищает свои металлургические предприятия от конкуренции с иностранными, в том числе украинскими коллегами, которые готовы поставлять на российский рынок металл по более низким ценам. Но вот как раз на этом фоне и создается впечатление, что ФСТ «играет» против российской горнорудной отрасли. И не просто против, а в пользу одной отдельно взятой, хотя и крупной, металлургической компании. Не о таких ли ситуациях говорилось совсем недавно на самом верху — ситуациях, когда органы власти часто используются как инструмент недобросовестной конкуренции и коррумпируются?


И еще одно наблюдение. Тот, кого в той или иной степени затрагивает сложившаяся ситуация, вынужден задаваться вопросом: а есть ли логика в решении ФСТ? Увы. Ответ чаще всего вырисовывается отрицательный. А вместе с ним просматривается не желание создать конкурентную среду, а примитивный лоббизм конкретного предприятия. Самый яркий пример: решение ФСТ коснулось только сырья из Украины, в то время как значительные объемы ЖРС в Россию поставляются из Казахстана.